Автор статей Ольга Корзова.

Ольга Корзова родилась в Архангельской области. После окончания АГПИ (Архангельского государственного педагогического института) работала более четверти века учителем русского языка и литературы.

Стихи пишет с 1986 г., является автором трёх книг стихов: «Чёрное и белое»(2004), «На широких ветрах»(2014), «Они – моя родня»(2020). Стихи публиковались в журналах «Двина», «Север», «Наш современник», «Знамя», «Сибирские огни», «День и ночь», «Алтай» и др. В 2008 г. вступила в Союз писателей России. Член редколлегии журнала «Двина».

Особенная деревня 

У каждого человека есть места, куда хочется возвращаться. Это не обязательно твой родной город или село, это просто точка на карте, где тебе хорошо. Там раскрывается твоё сердце и живут близкие тебе люди. 

Одним из таких мест для меня стала Веркола. Назовёшь её – и словно увидишь просторную улицу, могучие – даже теперь – дома с деревянными конями, угоры, с которых видна и река, и ведущие к ней необъятные пойменные луга – сколько стогов на них ставилось когда-то… Вспоминается и быстрая Пинега (не раз через неё переправлялись мы на лодке, присланной из Артемиево-Веркольского монастыря), и бескрайний песчаный пляж на другом берегу, сосны, поднимающиеся по склону (особенно хороши они зимой, припорошённые снегом). Величественный монастырь, напоминающий каменный цветок…

Вспомнишь всё это, а потом вернёшься мысленно к дому Фёдора Абрамова. К скромному домику на угоре, рядом с которым пень от лиственницы, на нём любил сидеть хозяин дома («Пекашино распознают по лиственнице – громадному зелёному дереву, царственно возвышающемуся на отлогом скате горы»). Могила Ф.Абрамова неподалёку, ещё ближе к угору…

Однажды, летом 2011 года, когда мы с поэтессой Татьяной Полежаевой приехали по приглашению музея Ф.Абрамова, чтобы поучаствовать в нескольких литературных мероприятиях в Верколе, нам довелось побывать в самом доме (музей Ф.Абрамова расположен в другой части Верколы). Подойдя к нему заранее, задолго до ожидаемой литии на могиле писателя, мы с поэтессой Татьяной Полежаевой увидели, что в доме, накануне пустом, сидит женщина. Немного поколебавшись, мы решились войти и  познакомились с племянницей писателя, Галиной Михайловной Абрамовой, дочерью Михаила, старшего брата, заменившего младшим детям отца. Галина Михайловна приехала из Петербурга. Раньше она приезжала вместе с женой писателя,  но к этому времени Людмила Владимировна была уже не в силах ездить так далеко. (В 2017 г. её не стало, и теперь на угоре две могилы…)

С Галиной Михайловной мы переписывались потом, я посылала ей фотографии праздника в Верколе и свою книжку по её просьбе. Но бумажные письма унесло время, а компьютер Галина Михайловна не полюбила, и наша переписка постепенно сошла на нет. По электронной почте я переписывалась с Людмилой Николаевной Разумовской, известным драматургом, автором нашумевшей пьесы «Дорогая Елена Сергеевна». Познакомились мы в тот же приезд, после литии. Ещё до её начала мы с Татьяной Полежаевой обратили внимание на красивую женщину, подошедшую к памятнику тоже чуть пораньше. После литии она попросила сфотографировать её у дома, на угоре, у могилы писателя. Людмила Николаевна приехала в Верколу из Санкт-Петербурга, в дороге простудилась, но стойко выдержала все мероприятия. Не только побывала на литии, но и на открытии новой экспозиции музея, созданной северодвинскими художниками Садомовским Геннадием Петровичем и Коршуновым Сергеем Ивановичем.

Музей, открытый после серьёзного ремонта, преобразился: всё по-новому, светло, современно. Пинежские пейзажи по верху стен, тематически скомпонованные стенды. В одном из залов над головами посетителей кружатся  птицы счастья. Их надо увидеть своими глазами…

Центральная стена музея представляет собой афишу спектакля «Братья и сёстры».
Своё место заняло и генеалогическое древо рода Абрамовых, начинающееся с имени Иван, как и положено в русских семьях.

Встретились мы с Людмилой Николаевной и на вечере встречи друзей музея, где может выступить каждый, кто приезжает в гости к музею Ф.Абрамова. (Мы с Татьяной Полежаевой, например, читали на вечере свои стихи, а Людмила Николаевна рассказала о себе и своём творчестве). Кроме того, в этот же день состоялась беседа с ней, где она познакомила собравшихся с новой книгой «Русский остаток». Мне тогда хотелось писать прозу, я удивлялась тому, что Л.Разумовская  перешла к ней от драматургии, расспрашивала в письмах, как ей это удалось.

…В Верколе всегда встречаешь интересных людей. Чаще всего писателей. Уже в первый мой приезд сюда в 2010 г. в составе Международной научной конференции «Фёдор Абрамов в XXI веке») удалось повидать прозаика и кинодраматурга Михаила Николаевича Кураева. Он держал себя отстранённо, его больше интересовали американцы, бывшие в составе нашей делегации – профессор Канзасского университета Джеральд Майклсон и его молодой коллега. А вот с Николаем Михайловичем Коняевым удалось поговорить – он обстоятельно расспросил нас с поэтом-лётчиком Ильёй Иконниковым о нашем житье-бытье, а потом предложил почитать стихи и внимательно их слушал. 

В Верколу приезжают не только писатели, но и актёры, и художники, и музыканты. Приезжают, чтобы увидеть места, связанные с именем Фёдора Александровича Абрамова,  побывать в Артемиево-Веркольском монастыре, восстановленном трудами семьи Абрамовых, может быть, и для того чтобы понять что-то важное. 

8-9 июля 2015 г. наш архангельский журнал «Двина», членом редколлегии которого я являюсь, побывал в гостях у музея Ф.Абрамова в Верколе, на родине писателя.  Участники фестиваля посетили музей Ф.Абрамова, дом его брата Михаила и  Артемиево-Веркольский монастырь, а также  поучаствовали в празднике сенокоса «А в Пекашино ставят стога». Редактор «Двины» М.К.Попов представил читателям журнал и его авторов. Гости фестиваля услышали стихи Т.Полежаевой, В.Попова, О.Корзовой. А 10 июля литературный десант высадился в Суре, на родине Иоанна Кронштадтского.  

Помню, 8 июля мы шли вечером по улице, и вдруг нас окликнула девушка: «Эй, писатели, идите сюда!» Мы подошли к клубу, где стояла она, и познакомились с нею и её спутником. Катя Рябинина приехала в Верколу из Москвы. В Москве она лечила детей и играла на скрипке в камерном ансамбле МГУ. Илья был жителем Подмосковья и художником. Они пригласили нас послушать Катину скрипку. В деревенском клубе зазвучала «Метель» Г.Свиридова. Это было так необыкновенно, что мы замерли. А на другой день скрипка Кати звучала над Пинегой. Её слушал редактор нашего журнала Михаил Константинович Попов. Вместе с Катей они возвращались на монастырской лодке в монастырь, где жили паломниками. Потом, в Суре, куда мы поедем через день, одна из женщин-слушательниц скажет, что впервые увидела скрипку, а её односельчанин будет негодовать, что немного человек пришло послушать необыкновенную музыку…

Познакомились мы и с картинами Ильи – он устроил вернисаж прямо на улице. Небо Верколы – вот что вдохновляло его. Небо и восторженная безответная любовь к Кате…

В Верколу часто приезжают молодые. Каждый год здесь бывают ларинцы.  Татьяну Александровну Ларину,  директора 51-ой школы г.Архангельска, вместе с её учениками мы не раз встречали в Верколе.
…Россия наша держится, особенно в трудные времена, на подвижниках, бескорыстно, неустанно создающих мир, не позволяющих ему упасть и рассыпаться. Таким подвижником является и Татьяна Ларина.  Каждое лето она вместе со старшеклассниками отправляется  в Верколу. Не только затем, чтобы побывать на родине знаменитого писателя и поговорить о литературе на фоне пинежских просторов. Ей хочется, чтобы они поняли главное.

Посмеиваясь, она рассказывала как-то, что в первый раз многие едут сюда не очень охотно. Некоторые до этого и в деревне не бывали, на отдых в основном за границу с родителями выезжая. Гувернёров в городе имеющие, здесь, в Верколе, они сами себе еду готовят, дежурят по очереди, воду из колодца достают… Многие потом возвращаются сюда и после окончания школы. 

Интересные люди живут и в самой Верколе. Подвижниками являются и работники музея. Александра Фёдоровна Абрамова, однофамилица писателя, даже смертельно уставшая, пойдёт с тобой по веркольской улице, рассказывая о Фёдоре Абрамове, о героинях его рассказов, о домах с деревянными конями. Нина Борисовна Никифорова, жизнерадостная, гостеприимная, младшая коллега А.Ф.Абрамовой, беззаветно любит свою Верколу. Да и не только они. 

Пойдёшь по улице, остановишься, залюбовавшись домом ли, цветочком ли аленьким на окне его, – выйдет из дома хозяин или хозяйка и начнёт неспешный разговор о доме, о жизни деревни, прежней и теперешней.

Уедешь из Верколы – и долго будут сниться пинежские дали, деревянные кони и аленький цветок на окне, на который не раз обернешься с непонятной грустью…

Горит цветочек аленькой

(Ж-л «Двина», №4, 2011 г.)

Впервые на родине писателя я побывала в феврале 2010 года в составе научной конференции «Фёдор Абрамов в XXI веке», поэтому Веркола мне  запомнилась суровой, метельной, снежной. Даже спустя месяцы,  закрыв глаза, я видела высокие сосны, стеной поднимавшиеся  по склону закованной в лёд Пинеги, величественный Артемиево-Веркольский монастырь, возвышавшийся среди снежного пространства, и мне казалось, что родина Фёдора Абрамова может быть только такой: строгой, сдержанной, немногословной…

Но этим летом я увидела Верколу иной. На станции в Карпогорах меня и поэтессу Татьяну Полежаеву по договорённости встретил «Фольксваген». Хозяин его, Василий, отвёз нас в Верколу, где гостей уже ожидал деревенский дом. Жена водителя, Надежда, у которой мы остановились, отворила  двери дома, и мы ахнули. Весь дом был наполнен светом: блестели хорошо вымытые крашеные полы, светились окна, сияла чистотой печь.
Душа сразу же наполнилась ясной радостью. Тишина, прохлада, уют. Русское гостеприимство. Всё это после шестичасовой поездки из Архангельска на поезде, духоты и пыльной дороги на Верколу…

…Приятно, выпав из привычной суеты будней, рано утром выйти босиком на   деревенскую улицу, почувствовать лёгкий утренний ветерок, пробегающий даже в самую сильную жару, ощутить под ногами мокрую от росы траву, умыться холодной водой из рукомойника. Радостно сознавать, что никуда не надо торопиться, потому что здесь главное не пройдёт мимо тебя, а может быть, это ты не сможешь не заметить его, не прикоснуться к нему…

Поутру мы с Татьяной отправились к музею Ф.Абрамова. В этот день должна была состояться экскурсия по д.Веркола. Пришли слишком рано, зато успели заглянуть в музей, которому предстояло в эти дни открыться после ремонта.
Удалось застать за работой и северодвинских художников Садомовского Геннадия Петровича и Коршунова Сергея Ивановича, давших некогда слово, что они создадут новую экспозицию в музее. Работы, как нам показалось, оставался непочатый край. Однако нам пообещали, что всё будет закончено к завтрашнему дню…
 Дожидаясь, когда освободится директор музея Александра Фёдоровна Абрамова (однофамилица писателя), мы отошли в тень деревьев, растущих рядом. Там уже собрались ожидающие экскурсии студенты из Петербурга, приехавшие в Верколу в составе диалектологической экспедиции.
Удивительно милые ребята. Чистые светлые лица, умные глаза. Кто там говорит плохо о наших молодых?..

В тот же день мы встретились и с нашей архангельской молодёжью – учениками 51-й школы, приехавшими вместе с Татьяной Александровной Лариной, директором школы – удивительным энтузиастом. Каждый год она приезжает сюда с детьми. Многие из них до поездки сюда ни разу не видели русской деревни, не жили так просто. А, увидев, возвращаются сюда вновь и вновь, начиная понимать, что в жизни есть главные вещи, о которых говорят книги Ф.Абрамова. То, что они увидели впервые именно здесь…

Вместе с  Александрой Фёдоровной  мы отправились знакомиться с Верколой. Эта деревня изображена Фёдором Александровичем в романе «Братья и сёстры». Только называется там она Пекашино. Нам рассказали, что туристы иногда безуспешно пытаются найти на карте Пинежского района Архангельской области именно Пекашино. И не находят.
Мы прошли по улице,  которой ходил Фёдор Абрамов, остановились у дома с деревянным конём. Одним из тех самых…
Рассматривая дома веркольцев  (родной дом писателя не сохранился), разговаривая с людьми, помнящими Ф.Абрамова,  подошли к его могиле. Находится она на высоком угоре, рядом с небольшим домиком писателя, построенным за несколько лет до его смерти. Сюда он приезжал на лето все последние годы жизни вместе с женой.
Отсюда видна пойма реки Пинеги, раньше здесь ставили гораздо больше стогов, чем ныне. Из 900 коров, составлявших раньше колхозное стадо,  осталось только шесть…
Что бы сказал писатель, как бы оценил перемены, произошедшие в русской деревне в последние двадцать лет?..

В доме Фёдора Абрамова нам посчастливилось побывать на другой день. Подойдя к нему чуть пораньше, чем должна была начаться лития на могиле писателя, увидели, что в доме, накануне пустом, сидит женщина.
Мы постучали,  вошли и   познакомились с племянницей писателя, Галиной Михайловной Абрамовой, дочерью Михаила, старшего брата, заменившего младшим отца. Галина Михайловна приехала из Петербурга. Уже три года она приезжает одна, потому что Людмила Владимировна, жена писателя, с которой они раньше приезжали вместе, уже не в силах ездить так далеко…

Именно трудами Людмилы Владимировны Абрамовой  началось возрождение Артемиево-Веркольского мужского монастыря.

Монастырь находится на другой стороне Пинеги, напротив деревни Верколы. Сейчас в нём живут восемь монахов, сюда приезжают паломники, приходят туристы.

Выйдя из дома Абрамовых на улицу, где уже собрались на литию все, кто хотел помянуть писателя, мы познакомились и с Людмилой Николаевной Разумовской, известным драматургом, автором нашумевшей пьесы «Дорогая Елена Сергеевна».
Она приехала в Верколу из Санкт-Петербурга, в дороге простудилась, но стойко выдержала все мероприятия. Не только побывала на литии, но и на открытии новой экспозиции, и на вечере встречи друзей музея.
Кроме того, в этот же день состоялась беседа с ней, где она рассказала о своей новой книге «Русский остаток».

Лития на могиле писателя традиционно была завершена освящением монастырского хлеба, который могли попробовать все пришедшие.
После литии по центральной улице двинулись к музею под пение веркольского хора.
И вот так, с песнями, и подошли к музею, а там уже готовятся красную ленточку перерезать,  ведь музей-то открывается после серьёзного ремонта.
Ленточку перерезали Абрамовы: директор музея Александра Фёдоровна и племянница писателя Галина Михайловна.

Входим в музей,  осматриваемся, крутим головами. Да, всё по-новому, светло, современно. Музея не узнать. Пинежские пейзажи по верху стен, тематически скомпонованные стенды.
Уголок тётушки Ириньи с иконами из квартиры Фёдора Александровича. Иконы самой тётушки, к сожалению, сохранились лишь на снимках.
На боковой стене раскинута огромная скатерть, вышитая стихами Вадима Беднова, посвящёнными Ф.Абрамову и пинежскому краю. Она создана руками Дундиной Г.К. и её дочери Кати.
В одном из залов над головами посетителей кружатся  птицы счастья. Их надо увидеть своими глазами…

Центральная стена представляет собой афишу спектакля «Братья и сёстры».
Вывешено и генеалогическое древо рода Абрамовых, начинающееся с имени Иван, как и положено в русских семьях.
В музее многолюдно, душно: июль на дворе. Не помешали бы кондиционеры. Но об этом пока приходится лишь мечтать…

Не выдержав духоты, Выбираемся на улицу, идём гулять по Верколе. В одном из домов на окне виднеется «цветочек аленький». Любил такие цветы Ф.Абрамов, о том рассказала нам Александра Фёдоровна ещё во время экскурсии по Верколе. Сразу вспоминаются стихи Н.Рубцова. Звучат в ушах и строки народной песни:

«Ещё все цветы алЫе,
Один всех алее…»

С удовольствием фотографирую дом. Сколько таких огромных домов в Верколе. И ведь многие из них ремонтируются, перестраиваются,  приводятся в порядок. Может, всё-таки выживет деревня? Школу здесь власти пока не закрыли, хоть и собирались…
Хозяин дома, заприметив нас,  вышел поговорить, узнать, кто мы есть. Разъясняет, что жилого места в старинных  домах было немного: пять на пять. Остальная (бОльшая часть дома была предназначена для скота). И вновь вспомнилось, сколько коров осталось в Верколе…

Уходя, с невольной грустью оборачиваюсь. И снова вижу «цветочек аленькой»…

Пусть каждый держит отчину свою

(к юбилею Ф.А.Абрамова в 2010 г., ж-л «Двина», №3 — 2010)

В середине февраля внезапно начались сорокаградусные  морозы. Транспорт разом остановился, водители  маялись, пытаясь завести машины, и я побаивалась, что могу остаться дома и никуда не поехать. Но в день отъезда мороз неожиданно смягчился, и лишь пронизывающий ветер временами напоминал о былом холоде.

…Хотя Федор Абрамов в  романе «Братья и сёстры» говорит, что «зимой, засыпанные снегом и окружённые со всех сторон лесом, пинежские деревни мало чем отличаются друг от друга», но для нас, любящих его книги, Веркола навсегда будет особенной деревней, поэтому очень хотелось хотя бы раз побывать там, увидеть своими глазами Пинегу, пусть и подо льдом скрытую, постоять на абрамовском угоре.

И всё-таки дорога из Архангельска в Верколу оказалась нелёгкой: семь с половиной часов добирались мы туда на автобусе. Говорят, ещё повезло: не было снежных заносов, не приходилось толкать автобус, не глох мотор. Тем не менее, как могли, скрашивали долгую дорогу  – пением, разговорами. К слову сказать, о нашем пении, в котором запевалой был поэт и лётчик Илья Иконников, профессор Канзасского университета Джеральд Майклсон, выступая по приезде из Верколы  в библиотеке им.Н.А.Добролюбова, скажет  так: « Мы с  моим собеседником (Кураевым М.Н.) сидели  на двухместном сиденье и 14 часов говорили под нескончаемый аккомпанемент ни разу не повторившихся русских народных песен».

Профессор, конечно, слегка преувеличил: Илья не только пел, но и рассказывал о своём житье-бытье. Слушая его слова, я думала о том, что точно неведомая злая сила последние два десятилетия корёжит и гнёт Россию, стараясь стереть с лица земли память о былом могуществе Родины. «Без войны война», – говорят о том, что происходит, старики. И добавляют: «Хуже…» Они правы:  во время войны не закрывались школы и больницы, не свёртывались радиоточки,  даже парикмахерские работали, как обычно. А теперь…

Илья называет себя «начальником зарастающей поляны». В авиации, как и во всех отраслях промышленности, науки, культуры,  идут сокращения. Реорганизация, оптимизация, структуризация… То невыгодно, это нерентабельно… О нуждах человека речи уже не идёт, хотя в начале реформ пламенные речи произносились о том, что человек не должен быть винтиком.

Реальность же такова: человек в свободной демократической стране чувствует себя более униженным, чем ранее в тоталитарном государстве. Имеешь все права и свободы на бумаге и ничего в действительности.
 Вот и приходится лётчику, влюблённому в небо, и лётную площадку расчищать, и билеты продавать на самолёт, и выручку упаковывать, лишь бы не прикрыли совсем его аэропорт, как ряд других, лишь бы иметь возможность подняться в  небо, без которого Илья жизни своей не мыслит…

Первый день в Верколе открылся панихидой на могиле Ф.Абрамова. Во время панихиды неожиданно налетела метель и так же неожиданно стихла, когда всё закончилось. Выступавшие потом в музее лекторы рассуждали, что это, несомненно, знак, только вот какой: то ли это просто символ борьбы добра со злом, то ли мятежная душа Фёдора Александровича что-то пыталась дать понять живым?..

Для меня же символичным показалось и то, что шум ветра и метели был перекрыт громовым голосом Ильи Иконникова, прочитавшего на могиле Ф.Абрамова стихотворение Е.Токарева, онежского поэта. Самым ярким впечатлением первого дня, несмотря на то что прозвучали интересные размышления учёных, были продемонстрированы замечательные фильмы К.Хорошавиной о Ф.Абрамове, а вечером, вдобавок ко всему мы увидели талантливые  выступления пинежских фольклорных коллективов, всё же осталось: могучая фигура Ильи рядом с могилой Ф.Абрамова, метель, стихи Е.Токарева:

Здесь лежит неистовый,  упрямый
Фёдор Александр Абрамов –
Совесть века, правды горькой глас,
Он сегодня спрашивает нас:

Как живёте, братья дорогие?
Что поёт по праздникам Россия?
Чем живёте-кормитесь, друзья?
И молчать предательски нельзя.

…На другой день поутру нас ожидала экскурсия в Артемиево-Веркольский монастырь. Спустившись на заснеженную Пинегу, мы отправились на другой берег.  По дороге я несколько раз останавливалась, чтобы сделать очередной снимок: поражало величие пинежских просторов. Сквозь сосны, поднимавшиеся по склонам,  проступало солнце, отчего противоположная сторона реки казалась осиянной каким-то необыкновенным светом.

Минут двадцать ледовой переправы – и мы на том берегу. И опять удивляет глаз красота, теперь уже рукотворная. Точно цветок из камня, встаёт перед нами величественное здание монастыря. Сколь же искусны были руки мастеров, если даже спустя столетия, монастырь, в котором не завершилась ещё реставрация, поражает воображение всех, сюда приходящих…

Входим на подворье, отворяем двери храма. После недолгого ожидания панихида, а затем мы слушаем вдохновенное слово иеромонаха Венедикта. Кратко рассказав об истории возникновения обители, о её вчерашнем и сегодняшнем дне (« Где бы вы ни побывали, вам везде будут рассказывать, в каком веке что построено»), он переходит к тому, что кажется ему важнее, – к разговору о человеческой душе, о вере. Он не поучает, он размышляет вместе с нами, заставляет задуматься о самом главном. 

Во время нашего разговора мимо нас проходит один из обитателей монастыря (всего их десять) и, бегло взглянув на его лицо, я замечаю необыкновенно строгие, даже гневные очи. Именно очи, а не глаза. В памяти почему-то возникает Аввакум. Мне кажется, такой взгляд был и у него.
Наверное,  затерянность среди снежных просторов и глухой тайги добавляет душе верующего человека что-то особенное, придаёт его убеждённости мощь, подобную вековым соснам…
На выходе из монастыря нас встречает солнце, яркое, радостное, чистое синее небо. Снова спустившись к Пинеге, возвращаемся в Верколу.

После обеда Александра Фёдоровна Абрамова, директор музея, где накануне мы слушали лекции, проводит для нас экскурсию по Верколе. Всё здесь дышит памятью о Фёдоре Александровиче. Каждый дом, каждый «заулок» навевает какие-то истории из детства писателя или его последующей  жизни. Александра Фёдоровна с удовольствием рассказывает их нам.
Как бы по-разному ни складывались отношения писателя с земляками при его жизни, теперь всё стало на свои места. Фёдором Абрамовым гордятся, берегут то,  что связано с его именем.

Фамилия «Абрамовы» здесь очень распространена. Однофамилицей писателя является и директор музея, и многие его земляки. Накануне отъезда из Архангельска М.К.Попов, главный редактор журнала «Двина», попросил меня узнать о судьбе Тани и Светы Абрамовых, которые в 1995 году участвовали в конкурсе сочинений «Абрамовская тропинка». Конкурсные  работы их были тогда помещены в альманахе «Белый пароход».

Самих девушек в Верколе не оказалось, я нашла их мам – одну  из них в музее, другую в ДК среди участников одного из фольклорных коллективов,   поговорила с ними. Оказалось, что девушки всё же северную землю не покинули: Таня живёт в Вологде, Света – в Вельске. Получили образование, пусть и не имеющее отношения к литературе, но всё равно с удовольствием вспоминают о конкурсе и поездке в Швецию, которая за ним последовала…

Уезжая из Верколы, я думала о том, что писатель своим именем и после смерти помогает жить своему краю. Не будь Веркола родиной Ф.Абрамова, вероятно, была бы уже совсем заброшенной, запустошённой. А теперь сюда приезжают поклонники таланта писателя,  здесь его усадьба и музей, его имя носит  местная школа…

И вспомнился мне рассказ из «Повести временных лет» о Любечском съезде русских князей, об их мудром решении, принятом там: «Пусть каждый держит вотчину свою!» Подумалось, что только так, каждому стоя на своём месте и до конца сохраняя родную землю, можно выстоять во времена лихолетья.

Пробудить главное

8-9 июля 2015 г. архангельский литературный журнал «Двина» побывал в гостях у музея Ф.Абрамова в Верколе, на родине писателя.  Участники фестиваля посетили музей Ф.Абрамова, дом его брата Михаила и  Артемиево-Веркольский монастырь, а также  поучаствовали в празднике сенокоса. Редактор «Двины» М.К.Попов представил читателям журнал и его авторов. Гости фестиваля услышали стихи Т.Полежаевой, В.Попова, О.Корзовой. А 10 июля литературный десант высадился в Суре, на родине Иоанна Кронштадтского.

Cобираясь на родину Ф.Абрамова, заранее размышляла, о чём напишу на сей раз. О многом было сказано раньше, после предыдущих моих поездок в Верколу – и о музее, и об Артемиево-Веркольском монастыре, и о величии пинежской природы…
Впрочем, долго думать не пришлось. Всё началось, как только мы сели в поезд, идущий в Карпогоры. За окном послышались крики, хлопки в ладоши, смех.
— Смотри, дети какие! Может, и они с нами едут? – толкнула меня локтем поэтесса Татьяна Полежаева, вместе со мной, В.Поповым и Н.Васильевым едущая представлять по приглашению музея наш литературный журнал «Двина».
Лениво повернув голову направо, я увидела подростков, то ли танцующих, то ли играющих в какую-то игру. «Наверное,  очередной флешмоб…»
— Слушай, а может, это ларинцы?
Эти слова заставили меня прильнуть к стеклу. Татьяну Александровну Ларину,  директора 51-ой школы г.Архангельска, мы уже встречали в Верколе, да и слышали о ней ещё до встречи.
…Россия наша держится, особенно в трудные времена, на подвижниках, бескорыстно, неустанно создающих мир, не позволяющих ему упасть и рассыпаться. Таким подвижником является и Татьяна Ларина.  Каждое лето она вместе со старшеклассниками отправляется  в Верколу. Не только затем, чтобы побывать на родине знаменитого писателя и поговорить о литературе на фоне пинежских просторов. Ей хочется, чтобы они поняли главное.

…В вагоне наше внимание привлекла и другая группа: девушка и два юноши. Услышав обрывки их разговора, мы догадались, что и они едут к Абрамову. Оказалось, что девушка, Инга Швецова,  – пресс-секретарь Добролюбовки – так ласково называют у нас библиотеку им.Н.А.Добролюбова, главную библиотеку области, а юноши – работники архангельского телевидения. Инга, в прошлом одна из ларинцев, теперь поехала в Верколу уже по собственному желанию, как часто бывает с теми, кто хоть раз побывал в этих краях.

…Утро 8 июля началось с праздника сенокоса. От музея следом за фольклорными коллективами двух пинежских деревень – Верколы и Шардомени – двинулись мы сначала к абрамовскому угору, где находятся дом писателя и его могила, а оттуда после небольшого вступления – открытия фестиваля, спустились по тропинке на луг, где и начался праздник.
 Всегда при воспроизведении старины опасаюсь фальши, но тут, в Верколе,  всё происходило очень искренне, без натуги. Как только я взглянула на первых косцов, начавших работу в обрядовой одежде и с заклинанием, тут же нестерпимо потянуло взять в руки косу, испытать привычную с детства радость. И любо было, пройдясь с косой, услышать: «У жонки-то у рук бывало, видать…»
Уступив косу коллегам по цеху, заметила, что Т.Ларина, подойдя к нескольким ребятам, ещё сидящим на земле, уговаривает их попробовать покосить. «Вряд ли им понравится, — подумалось мне, — далеки они от деревни».
Но я ошиблась. Через полчаса, отвлёкшись от игр и хороводов, взглянула в сторону молодых и засмотрелась, залюбовалась на них. Конечно, ладилась косьба не у всех. Кто-то наловчился и косил радостно, скоро, кто-то, рубя сплеча,  пропускал и мял траву, но было видно, что ребят захватило. У некоторых и майка уже потемнела от пота, а ведь не уходят, упрямо дожимают начатый кусок пожни. А девчонки на другом краю поворачивают скошенное ещё вчера сено…
Дрогнуло у меня внутри, вспомнилось, как отец когда-то учил меня косить, взяв в охапку. Радостные, светлые дни, оставшиеся со мной навсегда…
А для них, для горожан, что значит этот сенокос? Некоторые и в деревне не бывали, на отдых в основном за границу с родителями выезжая. Гувернёров в городе имеющие, здесь в Верколе, они сами себе еду готовят, дежурят по очереди, воду из колодца достают…

А на другой день уже без всякого принуждения, с азартом, ребята вязали веники у дома-музея Михаила Абрамова, брата писателя. Бегали наперегонки до амбара абрамовского, участвовали в играх, пели о Пекашине,  ничего не пропуская, ни от чего не отказываясь, не уходя в сторону.
А после мы благодарили Татьяну Ларину за такое количество внимательных слушателей – они и на нашем выступлении в музее были, и мы сами с удовольствием их выступление, посвящённое А.Т.Твардовскому, прослушали. А когда в это выступление влились молодые актёры Иван Братушев из театра драмы им. М.В.Ломоносова и Анна Рысенко из студенческого театра «Балаганчик» и мы увидели, насколько хорош «Василий Тёркин», прочитанный молодостью, стало понятно, что больше всего будем вспоминать, вернувшись из Верколы.

… Юность была рядом и на третий день, когда отправились в Суру, на родину Иоанна Кронштадтского. Половину мест в нашем «Литературном автобусе» занимали дети, подростки, учащиеся воскресной школы. По дороге в Суру неутомимая Александра Фёдоровна Абрамова – многолетний работник музея из той самой когорты подвижников, мной уже упомянутой,  готовая на край света идти, если рядом человек, которому можно рассказать о писателе, то и дело задавала вопросы ребятам о местах, связанных с именем Фёдора Абрамова, попутно что-то добавляя, расширяя их знания. Впрочем, знали ребята немало,  а Илья Залывский, внук Т.А.Абрамовой, одной из участниц праздника в Верколе, даже викторину приготовил для путников. Но проводить не стал, пожалев нас: «Трудно им будет».

… Как только в Явзоре в автобус села ещё одна паломница, все головы повернулись к ней. Редко можно встретить настолько гармоничного человека. Красивая, с необыкновенно милой улыбкой, добрыми глазами, вся она светилась, рассказывая, как всем миром строили храм в Явзоре. Глядя на неё, думалось, что верно утверждение: «Истинная вера способна и горами двигать». Наверное, потому и тянется в этих местах к Богу молодёжь, что есть вот такие, как Валентина, способные и свою жизнь переделать, прилепившись к любимому мужу, поехав следом за ним, и храм выстроить, и сердца к себе привлечь великим талантом – любовью к людям. И это подвиг немалый, и немногие на него способны…
А когда в Суре Валентина накормила одним хлебом – буханкой белого – всю нашу группу, истомлённую долгой дорогой, и все успокоились и размягчились душевно, внезапно насытившись, ясно стало, что не случаен этот день и долго свет от него будет виден среди повседневности, и помниться будет фигура женщины у храма, ломающей и раздающей  хлеб…

Все эти дни мы выступали перед людьми – читали стихи, говорили. М.К.Попов, редактор журнала «Двина»,  взволнованно рассказывал, как на страницах журнала звучит слово Ф.Абрамова и слово о нём. Писатель зримо или незримо был с нами всё время. Так, в Верколе загрустила я у памятника павшим, увидев, что надпись на нём открывается фамилиями 17 (!!!) Абрамовых. Вспомнила и военную судьбу самого Фёдора Абрамова, и его книгу «Братья и сёстры»…

И сюда, в Суру, мы отправились ещё и потому, что Иоанном Кронштадтским интересовался и Ф. Абрамов. Думалось, как много можно сделать, если любишь свою землю, как Иоанн Кронштадтский, как Фёдор Абрамов…
Именно поэтому, точно молитвенное слово, прозвучало здесь, в Суре, начало «Слова о полку Игореве», спетое Николаем Васильевым, учителем, создавшим на свои деньги областную литературную газету, объединившим вокруг себя таких же подвижников.

…На обратном пути хотелось услышать ещё что-то важное, но девчонки, устав от переживаний дня, смеялись, говорили о простом.
— Спой, Лиза! – попросила вдруг Александра Фёдоровна.
И маленькая худенькая Лиза (Лиза!!!) вышла вперёд и запела о России. Радостно, светло, гордо.
А через несколько минут в автобусе зазвучал гимн России. Его пели юные. Сами, по собственному желанию. Им были не важны все наши споры о словах гимна, о Михалкове. Их переполняло чувство, то самое главное чувство, пробудить которое трудно, а уничтожить почти невозможно…